Инна сапега рассказы. Инна Сапега. Невыдуманные истории. Миниатюры. Мой друг Финик

СВЯТОЕ НЕВЕДЕНИЕ

Во время Херувимской в храме громко зазвонил телефон. В толпе молящихся послышались торопливые шорохи, телефон искали, нашли, выключили. После Евхаристического канона возмущенный сим событием батюшка вышел на амвон и потребовал с нарушителя строгой молитвы 100 земных поклонов, "аще тот совесть имеет и сам по своей совести их сотворит, поколи лично на преступлении не пойман". Началось Причащение, снова зазвонил телефон. Батюшка гневно остановил хор. "Вывесьти нарушителя из храма!" Все окинули строгим взором храм - у икон сидела седенькая бабушка с сумочкой и улыбалась, держа телефон в руках, в полном неведении ни своего нарушения, ни священического гнева. Бабушка была глухая. Батюшка увидел виновника, вздохнул и отменил епитемью.

Бабушка встречает свою шестилетнюю внучку в храме после Воскресной школы. Та молчалива и задумчива. Дома девочка говорит бабушке
-Бабушка, вот ты меня все время ангелом называешь, а я когда вырасту стану бесом?
-Отчего? – пугается старушка
-Нам учительница рассказывала про художника, который хотел нарисовать ангела. Он искал всюду на земле человека, похожего на ангела и нашел маленького мальчика и нарисовал с него ангела. А потом уже в старости, он захотел нарисовать беса, и нашел очень страшного человека, а когда рисовал его, тот сказал, что он тот самый мальчик-ангел.
-Ну и что?
- А помнишь, помнишь, бабушка, мы с мамой вчера поссорились и я заплакала?
-Да, девонька, помню... – Бабушка ясно помнила эту сцену, и стала внимательнее прислушиваться к внучке.
-Я тогда очень хотела подойти к мамочке, обнять и сказать ей «мамочка, милая моя, мамочка!» А я…я … (девочка, нахмурила лобик) я крикнула ей « Уходи!!» и еще больше заплакала, помнишь, бабушка? – губы девочки подергивались.
-Да, девонька, я помню. – снова повторила бабушка.
- Мне так горько было, бабушка. Так плохо. Вот ты меня ангелом зовешь, а я вдруг вырасту – бесом…
-Нет, не вырастешь. Это ведь от тебя зависит, какой ты станешь.
-Но ведь тогда, я знала, что плохо так маму называть, я хотела иначе, но все равно.. – девочка уже плакала.
- То что случилось – случилось на пользу - ты узнала, что в нас есть плохое и хорошее, и что плохое и хорошее всегда борются друг с другом. Но вчера - ты не боролась с плохим в себе и оно победило. Но не совсем..
-Не совсем? – девочка взглянула на бабушку.
-Нет, зло не совсем победило. тебе же жалко, что так вышло. Значит, ты так больше постараешься не делать. Значит, ты будешь теперь бороться, и будет побеждать добро, так ведь?
-Так – сказала девочка.
-Значит, теперь ты становишься не ангелом и не бесом, а просто - настоящим человеком.

БРАТ С СЕСТРОЙ

Мужчина и женщина были очень похожи - оба приземистые, круглолицые, голубоглазые, обоим на вид лет 65-68. Они стояли около ящика и разговаривали друг с другом.
-Купи свечей! - сказала женщина.
-Сколько?
-Маме с папой поставить за упокой, и за здравие... купи шесть. Три тебе, три мне.
-Нам десять свечей.
Даю им десять свечей. Спрашиваю:
-Вы - брат с сестрой?
Женщина вспыхивает:
-Почему вы решили?
Мужчина счастливо улыбается:
- А что похожи?
-Похожи - отвечаю.
Мужчина с детским озорством легонько толкает женщину локтем в бок. Та машет на него рукой, берет свечи и идет к иконам.
Минут через десять мужчина снова подходит и неожиданно заговорщически объявляет:
-Нет, мы не брат с сестрой. Мы - муж с женой! А правда - похожи, да?
-Правда, - говорю.

Повесть о блаженном старце Николае Тотемском

Глава 1. Дедушка

Отец Николай сидел на лавочке возле храма.

Его лицо - простое и доброе лицо сельского священника - отражало всю его жизнь. Солнце - выжгло волосы, позолотило бороду и усы, ветер - сделал грубой кожу, труд иссушил щеки, а вера - осветила глаза. Глаза батюшки мягко, ласково, приветливо и как-то по-особенному кротко смотрели на этот мир и улыбались.

Отец Николай, что домой не идешь? - окликнула батюшку баба Клава - седенькая раба Божия - закончив прибирать после службы церковь.

Да я дома. - откликнулся священник.

И то. - согласилась старушка и, вытерев руки об подол, села рядом, продолжила:

Давеча видала я Николку твоего, сиротку. Кур гонял.

Озорничает! - кивнул отец Николай и глаза его еще яснее улыбнулись, забегали искорками радости.

Да, малой шустрый. - согласилась Клавдия.

Замолчали, глядя на раскинувшуюся перед ними деревню. Солнце, как стрелки на часах встало в зенит. Полдень.

Где-то в поле замычала корова. Должно быть, пастух перегонял стадо на новое место, а какой-то несмышленый теленок не хотел идти.

Как Ляксандра? Не бедствует? - вновь заговорила старушка.

Нет, бедствовать мы ей не дадим, Клавушка. - тихо произнес отец Николай.

Это я знаю, батюшка, знаю. - старушка, тепло, по-матерински жалостливо поглядела на старого священника. - Как ты оженился, да здесь осел, так сиротами и оброс: сначала женкиными братьями и сестрами. Только всех пристроил, дочь овдовела.

Отец Николай встал со скамьи, хлопнув себя по коленям, выпрямился. Лицо его сбросило с себя неторопливую задумчивость, ожило, задвигалось, а глаза так и продолжали тихо улыбаться.

Поднялась с места и Клавдия, сложила руки, опустила седую голову за благословением.

Господь с тобою, Клавдия! - перекрестил её священник, заметил. - У каждого свое горе. Им и спасаемся.

Надо было тебе приход менять. Жили-то впроголодь, я знаю. Да и сейчас не шибко. Село-то мы небогатое. - не унималась старушка.

Священник уже спускался по тропинке к своему дому, махал ей рукой:

Пойдем, милая, пойдем. Смотри уж, как припекает. Там где горе обняло, там и будем горевать!

Глава 2. Просвирня

Если от дедушки всегда пахло ладаном, то от матери - мукой.

И не простой ржаной мукой, не серой, из которой чаще всего в деревне пекли хлеб. Нет, у той муки запах кислый, с горчинкой. От матери же пахло сладко - мукой пшеничной, белой. Потому что мама - просвирня. Она печет для храма просвиры.

Обычно мама пекла просвиры по четвергам. Прямо в горнице, где они жили. Потому что и жили они в просвирне - небольшой избушке рядом с храмом, где рядом с окном стоял большой ровный стол, а посредине хаты - открывала широкий рот русская печь.

Вставала она в этот день рано-рано, когда Коля еще спал на теплых полатях. Умывалась ключевой водой, затепливала перед иконами лампаду и молилась. От материнского шепота, мальчик просыпался, и сверху смотрел на молящуюся мать. Мама молилась каждое утро. Но Николка знал, что сегодня они будут печь просвиры, потому что в этот день мама надевала особый платок. Обычно она, храня свое вдовство, прятала волосы за темно серым или черным старым платком, а в день, когда пекла просвиры, она повязывала голову хлопковым платом, всегда таким чистым и белоснежным, что Никола невольно им любовался.

После молитвы она ставила опару для теста, добавляя в муку стакан крещенской воды и начинала топить печь.

Только Колька спрыгивал вниз и шёл в сарай за дровами. Как-никак он был старшим хозяином в доме, где других мужчин кроме него не было.

Отец у Николки умер, когда мальчику шел первый год.

А какой он был, тятька? - иногда спрашивал мать Никола.

Мама хмурила лоб, пряча в глазах грусть.

Отец твой, Константин Васильевич был достойным человеком. - после паузы отвечала она. - Учителем. Мало мы с ним прожили вместе, двух лет не прошло после нашего венчания, как Константин Васильевич заболел и не стало его. За это время он ни разу не обидел меня, не сказал ни одного злого слова. А как он был счастлив твоему рождению, Коленька! - строгое лицо мамы вздрагивало, она отворачивалась от сына.

Николай тоже отводил глаза от матери, чтобы не замечать её смущение. Смотрел на печь, забеленную известью с мелом. Её неровные бока казались живыми, теплыми. Печь в доме - и греет и кормит и спать укладывает.

А я похож на тятю, мам?

Мать вытирала глаза украдкой:

Есть что-то. С годами все яснее видно.

Потом смахивала с себя печаль, словно муку с фартука, восклицала громко:

Ох, заговорилась я с тобой! Опара уж подошла.

В квашне, накрытой чистым полотенцем, пузырилась белая пушистая опара.

Мать крестила лоб, брала длинную деревянную ложку и вымешивала опару.

Николка стоял рядом, наготове. Он знал, как только мать посмотрит на него и кивнет, надо будет сыпать - осторожно, тонкой струйкой, мелкую муку из лежащего наготове льняного мешочка.

Самое тяжелое в приготовлении просфор - это вымешивание теста. Тесто должно хорошо подняться, но притом остаться плотным, и не иметь внутри воздуха. Ведь просфора не обычный хлеб, а богослужебный. Просфоры батюшка возьмет в алтарь и во время службы будет совершать на них проскомидию - специальным ножичком вынимать из просфор частички. А самая большая, особая просфора, станет агнцем - Телом Христовым на Литургии. Потому так важно, чтобы просфоры были плотные, и не крошились.

Мать месила тесто сама. Её руки, бледные и худые, проворно мяли, взбивали, гнули и комкали тесто. Лицо матери становилось серьезным, сосредоточенным, и вся её фигура выражала силу и упорство. Тесто под руками размягчалось и теплело, становясь послушным. Тогда мать оставляла его зреть под полотенцем. Где тесто оживало и снова расползалось, пухло и росло. Пока упрямые руки его не скрутят и вновь начнут бить и вымешивать, вытесняя ненужный воздух.

Николка любил смотреть как мать месит тесто. Однако, мальчишка есть мальчишка, он долго дома сидеть не может. Николку тянуло во двор.

У сондужской детворы имелись свои заботы.

Глава 3. Сондуга

Сондуга - это речка. Само слово значит «песчаная река». Змейкой ползет она по земле северной и впадает в Сондужское озеро. Стоит то озеро на макушке России, окруженное полями, лесами да болотами. А в лесах летом да осенью - ягод видимо-невидимо: клюква, морошка, черника, брусника, малина. Грибы красуются важно, даже не прячутся от людей, сельчане только боровики признают - белый царский гриб. А есть и грузди, и подберезовики и опята. И ещё много-много разных грибов. С красными, желтыми, коричневыми и даже синими шляпками.

Вот и занятие Сондужской детворе летом и осенью собирать грибы да ягоды, чтобы зимой было что кушать.

Грибы сушили, развесив на нити под потолком возле печи. Солили в бочках. Из ягод варили варенья, делали настойки, и вялили на солнце, разложив на холсты.

Своего хозяйства у Николки с матерью не было, за то, что мать пекла просвиры, ей полагалось по фунту ржи и овса и по хлебу с каждого дома. А остальным необходимым их обеспечивал дедушка - отец Николай. Потому и бегал Николка на дедушкин двор, помогать, да с животинкой играться. Там он чесал бока скотине, кормил цыплят, а то и раззадоривал драчуна петуха, нарочно дразня его.

На дворе хозяйничала бабушка - Павла Евгеньевна. Бабушка была небольшого роста, сухонькая и подвижная. С дедом они казались огнем и водой: такие разные, а друг друга дополняют. Дедушка - неторопливый, спокойный, задумчивый. Почти небожитель. Бабушка же - здешняя, земная. Ко всему внимательная, быстрая, деловитая.

Павла Евгеньевна не могла без дела просидеть и минуты. То по двору со скотинкой управлялась, то по дому - хозяйничала, то в храме наводила чистоту и благолепие. А вечером, когда уж все дома примолкнут и уснут, она садилась у лучины за рукоделие.

В своей семье она была старшая из восьми детей. Осиротев, и наскоро выйдя замуж, Павла Евгеньевна к мужу в дом привела все своё семейство - вдовую мать, трех братьев и четырех сестер, из которых младшему не исполнилось и года. А там и свои детишки скоро пошли: Александра, Алексей, Александр, Лидия. Так, привычная к заботе о детях и хлебе насущном, она в труде находила радость и успокоение. И оттого не могла видеть как без дела скучают другие.

Николка! - кричала она, завидя внука. - что маешься?

Мать просфоры печет. - улыбался мальчик. - Просила у батюшки спросить, на той неделе служба когда будет-то?

Нечего и спрашивать! - машет рукой бабушка. - Батюшка прилег отдохнуть сейчас. А службы будет две - в субботу - поминальная, и в воскресенье. Аль ты не знаешь сам?

Глава 4. Христорождественский храм

Здесь среди полей и угорок затерялись семь деревень: Заречье, Кузнецово, Шильниково, Конец, Талашово, Угрюмовская, и почти опустевшее Погорильце. Среди этих деревень, на пригорке у реки Сондуга тянулась к небу и звала ввысь сельчан Христо-Рождественская церковь. Миниатюрная, изящная, особо красива она была зимой, когда её белоснежные своды, сливаясь с заснеженным пейзажем, казались нерукотворными. Стены храма украшали картуши с каменными цветами, словно снежинками, а маковка храма на рассвете горела золотой свечой.

Храм был каменный, в один этаж. Со входу теплый в приделе, на востоке холодный с таковой же каменной колокольней. Престолов имелось два - в теплом приделе - во имя св. равноапостольных царей Константина и матери его св. Елены, а в холодном - во имя Рождества Христова. К тому же сельчане сондужских деревень собирали средства, чтобы со временем церковь расширить.

Николка любил церковь. Сызмала привык он считать церковь не только домом Божиим, но и своим домом. Просвирня, где жили они с матерью - почти примыкала к храму. И белый силуэт церкви был мальчику родным и близким.

Часто он забирался на церковный пригорок и с вершины холма глядел на открывающийся взору простор. К северу синеет даль - там в низине лежит огромное озеро. Они с мальчишками бегают туда на рыбалку. А там - Заречье за холмом. А там где-то Шильниково…

Смотрит Николка, смотрит, впитывает в себя широту души русской, необъятность нашей земли, величие простоты природы. И кажется ему, что здесь везде рука Божия. Его прикосновение.

Ну что, Николка, сидишь? - окликнет внука дед, легкой поступью поднимаясь по тропинке к храму. Видно, кто-то из деревни зовет на требы, и старому священнику нужно взять необходимое из алтаря.

Сижу… - отзовется мальчик и быстро вскочит, чтобы догнать дедушку, увязаться в помощники.

Сельский дьячок уже совсем состарился, потому отец Николай охотно брал с собой мальчугана на требы - новорожденную животинку освятить, окропить только выкопанный колодец, совершить елеопомазание над больным, или, что бывало значительно реже - отслужить молебен у кого-то на дому. Мальчонка помогал пожилому священнику нести нужную церковную утварь и требник, за что ему затем доверялось прочитать на память пятидесятый псалом или «Отче Наш».

Такие походы не были в тягость мальчишке. Наоборот. Они ровно вплетались в его жизнь и приносили радость причастности к своему роду. Николка знал, что дедушка был сыном диакона и в двадцать пять лет стал священником в их сондужском храме, что Николкин дядя, дедушкин сын, - отец Алексей - тоже священник, и что его, Николку, по окончании церковно-приходской школы скорее всего отдадут в духовное училище. Это было просто и понятно, в жизни ничего не надо самому выдумывать - ты идешь путем твоих дедов. След в след. Идешь прямой дорогой. К Богу.

Глава 5. Архангельская школа

Есть в храме люди, которые не имея священного сана, то есть не будучи батюшками или диаконами, помогают вести службу. Такие люди называются церковнослужителями. Одним из самых важных церковнослужителей является псаломщик. Псаломщик отвечает за правильное пение и чтение на клиросе. А что читают чаще всего во время службы? Псалмы! Потому он так и зовется псаломщиком.

Еще псаломщик следит за порядком богослужения, сопровождает священника во время треб и посещений прихожан. Псаломщик ведет метрические книги - он записывает, кто в деревне родился, в какой семье, когда новорожденного крестили. Отвечает за записи повенчанных браков. Ведет счет исповедников и причастников во время богослужений.

В деревнях, где чаще всего в храме не было диакона, псаломщик являлся главным помощником священника. В народе его называли дьячком.

Вот насколько важен в храме псаломщик, сколько у него разных обязанностей и забот. Потому, чтобы стать псаломщиком нужно не просто любить богослужения и храм Божий, необходимо еще закончить духовное училище.

Когда Николка подрос, вытянулся, а над его верхней губой стал пробиваться еще неровный пух, дедушка решил, что настало время внуку продолжить образование. Поступать в Вологодскую семинарию Николке было еще не по годам, потому его отправили учиться в псаломщическую школу в город Архангельск.

Никогда прежде Николка не был в городе. Архангельск его поразил.

Природа Сондуги приучила его к раздолью, к широким полям, и бесконечным угоркам. Ему были родны и понятны просторные безыскусные деревенские дома, где под одной крышей умещалась вся семья вместе со скотиной, потому что двор по обычаю пристраивали к жилой избе. Многочисленные дорожки, тропинки и неприметные тропочки, разбегающиеся по всем деревням Сондуги, уходящие глубоко в лес, спешащие к озеру или уводящие на болота - все они были им изучены, протоптаны и пробеганы много-много раз босыми мальчишечьими ногами. А каждого жителя сондужских деревень он знал не только в лицо, но по имени или, как это было принято, по прозвищу. Прозвище давали часто всей семье, например могли всех по имени деда звать Поликарпятами. Прозвище не являлось чем-то обидным, а наоборот, выражало любовь, симпатию односельчан.

Архангельск был не таков. Широкая каменная мостовая города тянулась и тянулась, бесконечно уходя вперед одной длинной улицей. Магазинчики и лавки сменяли друг друга, зазывая посетителей яркими вывесками, притягательными ароматами или живой музыкой. По улицам сновали туда-сюда повозки, из которых часто выглядывали модные женские шляпки. Архангельск был городом дорогим и многолюдным. Но, что удивительнее всего, в этом городе водились иностранцы - целый квартал аккуратных ухоженных домиков принадлежал здесь немцам. Ясное дело, мало кто мог здесь похвастаться тем, что знает хотя бы всех жителей своего проулка, не говоря уже о всем городе.

Псаломщическая школа располагалась при Михайло-Архангельском монастыре, на окраине города. Пятиглавый красавец-храм, отстроенный в византийском стиле, был главным украшением и основой монастыря. После учебного дня Николушка стал заходить сюда помолиться у местночтимой Владимирской иконы Божией Матери.

В псаломщической школе было два класса. Здесь учились юноши из семей духовенства. Они изучали Закон Божий, церковно-славянский язык, Типикон, что значит порядок богослужения. В школе им давалось начальное музыкальное образование, потому что в деревнях псаломщик заменял собой клирос, то есть церковный хор.

Появились у Николушки и новые друзья-товарищи. Вместе они учились, вместе ходили на службы, вместе озорничали.

Быстро пролетели два года учебы. Пришел день распределения. Псаломщики - люди уже не властные сами себе, они люди Церкви. И как солдаты, которые должны слушаться своего командира и идти туда, куда он им скажет, церковнослужители должны слушаться священноначалие и служить там, куда их посылает (распределяет) епископ.

В день распределения, Николушка прочитал в списках, что Николая Трофимова направили на Ковдский приход Кемского уезда Архангельской губернии. И как бы ни хотелось Николке домой, к родным, он должен был ехать в село Ковда.

Последний луч света
Уже на закате давно погас.
Но в птичьей груди
Он песней живёт ещё - раз.

Под самые своды тьмы
Та песня летит,
Словно призыв войти
внутрь тьмы и - скорбеть.

Но нет, я звёзды искал,
Я б войти не посмел,
Даже если бы меня кто-то позвал.
Не был зван я - никем.

Эмили Дикинсон. Три стихотворения

Эмили Дикинсон

Перевод Инны Сапеги
НАДЕЖДА - КРЫЛАТАЯ ПТИЦА

Надежда - крылатая птица,
в душе она гнездится,
Мелодию без слов поёт,
и никогда не престает,
ей не остановиться.

И слышно пение её
сквозь шквал любых ветров,
ни шторм её не проберет,
ни холод и ни лед.
Она мала, но греет всех
в любой мороз, всегда.

И я слыхала тот напев
и знаю - никогда
та птица, что в душе поет,
себе и крохи не возьмет.

Рефть

Инна Сапега

Если он жил, как понимал сам, то люди вокруг становились недовольными им, а если он старался жить, как хотели они, он становился кем-то иным, и сразу заболевал. Болел он долго и изнуряюще, а когда выздоравливал, жизнь казалась Мишке громадным кораблем, прекрасным, величественным, но проплывающим мимо, задорно гудя ему, мелкому и потерянному на пустынном острове. Он боялся жизни и прятался от неё в свою роспись...

Ситкалидак

Инна Сапега

Аппа, значит, белые люди – это русские, да? – не унимался Спиридон, пристально глядя деду в глаза. – Русские, да? СИТКАЛИДАК?
Старик сидел возле сарая и вырезал из дерева дротик, когда Спиридон прибежал к нему с вопросом. Он опустил руку с ножом и вдруг затрясся от злости:
- Запомни, сынок, Сугпиак – настоящие люди, а белый человек… белый человек может говорить на разных языках. На разных. А Сугпиак – настоящие люди. Но есть русский Сугпиак, и есть Американский Сугпиак…

Моя душа не море и не речка...

Инна Сапега

Моя душа не море и не речка,

Не ручеек прозрачный, не родник.

Она - лишь лужа,что лежит беспечно,

Размер её обычно невелик.

В ней глубины нет и бывает грязной,

Прохожие досадуют о ней,

Но если ты, не трогая, заглянешь,

Увидишь Небо в ней!

Милость Божия

Инна Сапега

Если ты считаешь себя жертвой, ты сбрасываешь Его иго, считая других виноватыми в твоей судьбе. Но ведь это не так. О каждом из нас есть Промысел Божий. О каждом. И это… это не жертва наша, это – милость, детонька. – шептал он. - Милости хочу, а не жертвы – Бог говорит нам, помнишь. Милости! И это – милость Божия, наши страдания, наш крест. Как поймешь это, так все легко и просто. И не жалко себя. А даже – наоборот…

Красота Женская

Инна Сапега

Мне раньше казалось, что красота, особенно красота женская, зависит от определенного набора внешних качеств – необходимой стройности, грациозности, изящности, некоей романтической эфемерности, идеальных пропорций лица и тела… Мое представление о красоте в корне изменилось, когда я встретила Оньки. Оньки – да простит меня читатель, была обыкновенной уткой и жила у нас в Скиту на Аляске...

Внутренняя природа

Инна Сапега

«Христос посреди нас! Возлюбленный, дорогой мой отец! Как ты порадовал меня своей всесторонней весточкой! Но зачем удивляешься, что у тебя меняется настроение? Посмотри на прекрасное небо! Сейчас оно чистое и голубое, но вот являются огромные облака, точно белоснежные глыбы, прикрепленные к своду. И это сменяется белыми барашками, и вдруг появляются черные тучи с медным отливом. Довольно скоро они сгущаются; в природе темно...

Могила

Инна Сапега

Рассказ из жизни вященномученика Петра Грудинского. Это даже милость Божия – копать могилу, в которую сам ляжешь…» - думал отец Петр, пробивая лопатой земную плоть. - «Земнии убо от земли создахомся, и в землю туюжде пойдем, якоже повелел еси, Создавый мя и рекий ми: яко земля еси и в землю отыдеши, аможе вси человецы пойдем» - вспомнил он слова из чинопоследования панихиды...

Заявление

Инна Сапега

Человек был худ и сед. Сжатые тонкой нитью губы глядели уголками вниз и придавали его лицу выражение то ли отчаяния, то ли злобы, то ли просто угрюмости. Глаза же смотрели прямо, и ровно, не бегая из стороны в сторону. Покоен и гладок казался и широкой лоб человека. Две контрастные части лица – невозмутимую и тревожную - разделяли густые усы, рыжие с проседью, которые венчались острой седой бородкой...

Право на пустоту

Инна Сапега

Каждый имеет право
однажды
просто чуть-чуть полежать…
Лечь на траву
или на пол,
на раскладушку,
на снег,
на скамейку в парке
или же - на кровать.
И посмотреть на небо
или на потолок,
на хрустальную люстру,
обои,
узор паутины в углу,
на ветви деревьев
или предзакатную мглу...

Букет мимоз

Инна Сапега

Годовалая Люша стоит у зеркала. Она нашла бабушкины бусы и пытается их нацепить на голову. Когда это у неё получается, она поворачивается ко мне.
- Люшка! Какая же красивая! - восхищаюсь я. Но ей нужно больше восхищения, и она тянет меня за руку к Димке.
- Димочка, смотри, правда мы красивые?
Сын, не поднимая глаз от игрушек, бубнит:
- Красивые-красивые. Очень красивые. - он уже научился у папы, что ответить все-таки нужно, даже на бесполезные женские вопросы. Особенно на них.

Мы раним тех, кого мы любим

Инна Сапега

Мы раним тех, кого мы любим
и любим тех, кто ранит нас.
Своей любовью других губим,
а нелюбовь изводит нас.
И только тихое горенье
за тех, кто в сердце,
кто болит,
кто нам светил хотя б мгновенье,
кто нас когда-то не забыл
живет и радует
и греет,
и учит нас - забыть про долг,
что нам когда-то не вернули -
в ответ на дружбу
иль любовь.

Мой друг Финик

Инна Сапега

Снаружи храм напоминал средневековую крепость. Толстые стены из крупных почти необтесанных каменных глыб, узкие окошки-прорези высоко под куполом, массивная дверь с чугунными латами. Я нерешительно потянула холодное кольцо и тяжелый остов приоткрылся ровно на столько, чтобы поглотить меня, и снова закрыться мягко и плотно. Темно. Тепло. Страшно. Как в животе у Кита...

Окно

Инна Сапега

Она беспокойно ворочалась по ночам, просыпаясь по нескольку раз и украдкой проверяла - есть ли у него пульс. Почему-то ей казалось, что ужаснее всего, если он уйдет, когда она дремлет. Он знал, чувствовал сокровенную тревогу жены и старался громко храпеть, чтобы она могла выспаться. Мысли бились в голове и выскользали, как только он хотел их ухватить. Будто рыбы, нутром чувствуя, что попав в руки человеку, они будут выпотрошены...

Недавно я узнала, что слово «мама» в китайском языке состоит из двух иероглифов, которые означают «женщина» и «лошадь». Такое остроумное сочетание сначала развеселило меня, а потом я вспомнила историю про женщину-лошадь и задумалась. Перескажу эту историю вам.

Во время преподобного Макария Египетского один порочный человек воспылал страстью к благородной женщине. Она была верной женой своему мужу и не отвечала на оказанные ей знаки внимания. Тогда влюбленный обратился к чародею со словами: « Или сделай так, чтобы она стала моей, или так, чтобы её бросил муж…».

Различными заклинаниями чародей пытался приворожить женщину к обольстителю, но тщетно - его чары были бессильны. Она по-прежнему любила только мужа. Тогда чародей прибегнул к последнему средству. Теперь кто бы ни посмотрел на эту женщину, он видел бы перед собой лошадь.

И правда, когда её муж пришел домой, ему под действием чар жена показалась лошадью. Он очень испугался и позвал к себе городских пресвитеров. Но и они видели перед собой только лошадь и, не веря, что это женщина, не могли помочь бедному мужу. Тогда он, зная о мудрости и богодухновенности преподобного Макария, решил идти к нему за советом.

В то время преподобный молился в своей келье, и ему было открыто всё о жене, казавшейся лошадью. Он молился и ждал её прихода.

Когда муж с женой подошли к келье старца, братья, жившие с подвижником, не захотели пускать их к Макарию, говоря: «Зачем, глупый человек, ты привел сюда лошадь?» На то муж отвечал: «Эта лошадь, которую вы видите, моя несчастная жена. Я не знаю, как она обратилась в лошадь. Но сегодня уже третий день, как она ничего не ела, и я переживаю за неё».

Братья обсмеяли мужа за эти слова. Но всё же кто-то из них объявил Макарию, что к нему привели лошадь. Услышав это, преподобный сказал: «Ваши глаза поверглись чарам, и вы видите лошадь. Но это женщина, и она такая, какою и создана, она не превращалась в лошадь, но только кажется таковой».
Тогда женщину-лошадь привели к преподобному. Он благословил воду и облил этой водой лошадь с головы до ног. Затем старец помолился над нею, и тотчас все увидели, что это женщина. Макарий приказал принести еды и сам дал женщине есть. Тогда она полностью исцелилась.

Муж и жена возблагодарили Бога и Его святого угодника. На прощание преподобный дал жене наставление: «Никогда не оставляй посещать церковь, никогда не уклоняйся от приобщения Христовых Тайн; несчастие случилось с тобой оттого, что ты уже пять недель не приступала к пречистым Тайнам Спасителя нашего».
Вспомнила я эту историю про женщину-лошадь и подумала, что как часто мы, став женами и матерями, в своих заботах забываем о самом главном – о своей душе. Тем самым, повергая себя опасности стать для всех просто лошадью.

Мой друг, вот тебе и исполнилось семь лет. Ты больше не младенец, а отрок, способный во многом сам отвечать за свои поступки, мысли и желания. И значит, настало время открыть тебе тайну семи таинств.

Мы с тобой христиане. А все христиане - воины. Воины Господа нашего Иисуса Христа. И папа, и мама, и даже старшая сестра и бабушка - все мы воины Христовы.

Тот кто верит в Бога и старается жить по заповедям - тот принадлежит к Его дружному войску. И ты тоже.

Как воины, мы призваны защищать свое Небесное Отечество и воевать с врагом рода человеческого, с дьяволом, который всячески пытается повергнуть нас, ранить или взять в плен.

Наша война длится ни день, ни два и даже ни год, а всю жизнь: нам надо постоянно выбирать между добром и злом, охранять наши мысли, чувства и желания от всего дурного и не совершать плохих поступков. А чтобы мы не унывали, имели силы на сражения в этой войне и надеялись с Божией помощью одержать над врагом победу, у нас есть особые дары, которые дает нам Господь.

Эти дары мы получаем из церковных Таинств.

Таинство - это священнодействие, через которое Сам Бог являет нам Свою благодать. Через Таинства Господь укрепляет, лечит и вдохновляет человека. Чаще всего Бог делает это невидимо для нас, таинственным образом. Но даже если порой глаз ничего не замечает, через таинство душа всегда получает помощь и силу.

Святые говорят, что все, что происходит в храме - таинство - потому что храм это дом Божий. Однако церковь выделила семь основных таинств, как самых важных для человека в его жизни. Это крещение, миропомазание, покаяние, причащение, елеосвящение, брак, и рукоположение.

Таинства совершает Сам Господь через Своих соработников - священников и епископов Православной Церкви.

ТАИНСТВО ПЕРВОЕ: ПОСВЯЩЕНИЕ В ВОИНЫ

Знаешь ли ты, мой друг, как рыцарь становится рыцарем? Он проходит особое посвящение.

Посвящаемый преклоняет колени перед своим сеньором, тот кладет ему на голову меч и будущий рыцарь дает присягу верности. Затем сеньор облачает рыцаря в доспехи, вручает ему воинский меч и щит и нарекает его своим рыцарем.

Так и мы в таинстве Крещения сначала смиренно преклоняемся перед Господом, отрекаемся от всего дурного и даем обещание служить только Богу. Затем в крещенских водах мы смываем с себя все грехи и получаем новую одежду - белые одеяния христианина, то есть чистую незапятнанную душу.

Священник крестообразно срезает наши волосы, в знак того, что отныне мы принадлежим Богу, мы Его воины. Затем батюшка дает нам поцеловать наш духовный щит - крест и надевает его нам на грудь. Батюшка вручает нам меч - молитву, чтобы мы ею сражались во время боя. И нарекает нас именем одного из святых, то есть воинов, с победой вышедших из войны. Так мы становимся частью войска Христова.

Святое Крещение - самое первое таинство в жизни любого христианина. Только крещеный человек может участвовать в других таинствах.

ТАИНСТВО ВТОРОЕ: ПЕЧАТЬ ДУХА СВЯТОГО

Сразу после Крещения обычно совершается второе таинство - миропомазание. Священник тоненькой кисточкой ставит специальным ароматным маслом - миром - кресты на лбу, глазах, ушах, носе, рте, груди, руках и ногах человека. И каждый раз произносит: «Печать Духа Святого…». Так он нас, только покрещенных, чистых и безгрешных запечатывает. Это наши латы, броня против ударов врага. Если мы сохраним свои органы чувств, сердце и разум от всего дурного - никто не сможет повредить нашей душе.

Крещение и миропомазание совершаются только один раз в жизни. Поэтому эти таинства особенно важны. О них необходимо помнить и постоянно проверять - не запачкал ли я свою одежду крещения нехорошими мыслями, не повредил ли латы миропомазания дурными делами? Остался ли я верным воином Своему Господу?

ТАИНСТВО ТРЕТЬЕ: ЛЕЧЕНИЕ ДУШИ

Если ты вдруг увидишь, что твоя броня повредилась неосторожным словом или поступком, если почувствуешь, что заболела душа от какой-нибудь обиды, тебе нужно срочно залатать свои латы и излечить душу покаянием, чтобы враг не сумел ранить тебя сильнее.

Покаяние - это лечение души.

Когда у нас царапина на руке - её сразу видно. Царапину на душе разглядеть труднее. Но если её во время не залечить - она может стать большой раной.

На исповедь мы приходим как на прием к врачу. Перед крестом и Евангелием мы рассказываем Самому Богу о своих ранах, царапинах и синяках. И Он через священника врачует нашу душу, отпуская наши грехи.

Однако необходимо помнить, что покаяние только тогда действенно, когда мы полно и искренне доверились Богу. А если мы что-то утаили от Него, то это лекарство нам не поможет, увы! Ведь если у тебя раздуло щеку от зубной боли, а ты врачу говоришь, что тебя укусила оса, он пропишет тебе примочки, тогда как помочь тебе может только новая пломба. Поэтому на исповеди надо быть честным и ничего не скрывать от священника.

Мы начинаем исповедоваться с семилетнего возраста. В отличие от двух первых таинств к таинству покаяния можно прибегать так часто, как это нужно.

ТАИНСТВО ЧЕТВЕРТОЕ: СОЕДИНЕНИЕ С БОГОМ

Духовная война - очень серьезное поприще. И каждый воин должен знать, что один он ничего сделать не сможет. Для того чтобы сражаться и побеждать ему нужна помощь Бога.

«Сим победиши!» - император Константин услышал эти слова и увидел крест во сне перед сражением. Он нанес изображение креста на все щиты в своих войсках, и война была выиграна.

Одолеть врага возможно только с Богом. Потому так важно для нас таинство Причащения.

В этом Таинстве под видом хлеба и вина мы причащаемся Тела и Крови Самого Бога, тем самым таинственно соединяясь с Ним и со всем Его войском - с Церковью.

Причащение - это таинство таинств. Сам Господь установил Евхаристию на Тайной Вечери, предлагая Своим ученикам вкусить Его Тела и Крови и разделить с Ним его долю.

Через таинство Причащения Господь дарует нам силы бороться со злом и совершать добро.

Святые отшельники всю неделю ждали с нетерпением воскресного дня, чтобы приобщится Святых Таин. И нам надо так же ждать и готовиться к принятию Христовых Даров. Чтобы причаститься не в осуждение, а во здравие души и тела.

ТАИНСТВО ПЯТОЕ: ЕДИНСТВО ДУШ

Не хорошо человеку быть одному - сказал Господь в раю. Одному воину очень трудно сражаться - ему нужна и человеческая поддержка и забота. Сейчас у тебя есть мама и папа, сестра, бабушка - они тебе помогают. А когда ты вырастешь постарше, тебе нужен будет и близкий друг и помощник.

Господь создал мужчину и женщину, чтобы они помогали друг другу. Так, твоя мама - помощница папе, вместе им намного легче и радостнее идти к Богу - у них семья.

Семья- это малая церковь. Во главе любой семьи стоит Господь.

В таинстве брака - Господь благословляет новую семью. Венчаясь, молодые становятся единым целым. Отныне они всю жизнь будут вместе и в счастливое время и в горе. Они будут помогать друг другу.

Однако не все выходят замуж или женятся. Есть такие люди, которые выбирают особый путь - путь монашества. Это воины специального подразделения: спецназ нашей Церкви. У них нет своей семьи, и всю свою жизнь они посвящают Одному Богу.

ТАИНСТВО ШЕСТОЕ: СОРАБОТНИКИ ХРИСТА.

Помимо монахов - духовного спецназа, есть и другие люди, которые постоянно служат Богу и Его Церкви. Это духовенство, соработники Христа.

К духовенству относятся все священнослужители - диаконы, священники и епископы. Они выполняют роли командующих в воинском полку. Диакон - лейтенант, священник - капитан, а епископ - генерал.

Священнослужители своей доброй жизнью должны показывать пример всем остальным. Поэтому на этот пост Господь ставит самых лучших и смелых воинов.

В таинстве рукоположения епископ возлагает руки на голову человека, и Божия благодать поставляет его либо в диаконы, либо во священники или во епископы. А весь народ в церкви поет «Аксиос!» то есть подтверждает - этот человек достоин данного сана.

В этом таинстве девочки и женщины участвовать не могут, ведь священнослужителями становятся только мужчины. Потому что духовенство (священник и епископ) во время богослужения являет собой образ Самого Христа.

ТАИНСТВО СЕДЬМОЕ: ВРАЧЕВАНИЕ ТЕЛА

У каждого воина помимо духовных ран случаются телесные болезни.

Господь посылает нам болезнь по разным причинам. Чтобы мы и отдохнули от поля боя, и смирили свой пыл, а может, и чтобы уберечь нас от какой-либо большей беды.

Бывает, что болезни приходят от великого возраста.

Таинство елеосвящения дается человеку для врачевания его тела и души. Это таинство еще называют соборованием, потому как обычно его совершает собор священников или епископов в количестве семи человек.

Во время таинства семь раз читаются различные места Евангелия, где говорится о врачевании, и семь раз елеем - то есть освященным маслом, смешанным с вином, - помазываются лоб, глаза, рот, уши, руки и ноги больного.

Елеосвящение часто в храме проводят Великим Постом. Считается, что благодать Божия через это таинство покрывает забытые неисповеданые грехи, таким образом, врачуя не только тело, но и душу больного.

Вот такие семь таинств существуют в нашей церкви, мой друг. Часто мы не можем объяснить на словах, но чувствуем душой в таинствах присутствие Божие. И это чувство близости с Господом - пускай будет нашей общей тайной, мой дорогой маленький воин.

Тайной семи Таинств.